ПОМОГИТЕ ВЫЖИТЬ
ДЕТЯМ ИЗ РУССКОЙ
ГЛУБИНКИ!!!

Здесь место для рекламы благотворителей
Подробности по ссылке >>>>>>>

Содержание номера

ВЕСТНИК С ОПУЩЕННЫМИ КРЫЛЬЯМИ

Виктор Ом

О творчестве поэта Владимира Диксона

Россия страдает и ищет,
Ищет Божьего Сына – Христа.

Эти строки потрясли меня своей пронзительной актуальностью. Я никогда ничего не слышал об этом поэте. И хотя он большую часть жизни прожил за рубежом, было бы жаль не знать Владимира Диксона — очень русского поэта.

Владимир Вальтерович Диксон (16 (28).03.1900 — 17.12.1929 гг.) — русский и английский поэт, прозаик, переводчик, эмигрант «первой волны», основатель издательства «Вол» (Париж).

Нам родившимся в грозное время,
Надо древнюю веру хранить,
И нести вековечное бремя
На тяжелом, опальном пути.
Много званых, но избранных мало:
В жизни будущей меры не те.
Как бы низко ты, сердце, ни пало,
Есть надежда тебе во Христе.

Он умер в декабре 1929 г. недалеко от Парижа, и было ему всего 29 лет. Похоронили его в Америке, в городе Пленфилд, где жили его родители.
«Последние новости» — газета русских эмигрантов в Париже поместила некролог «Памяти Владимира Диксона», который написал А. Ремизов.
Ремизов говорил о Диксоне как о поэте, «одарённом всем, что есть от Бога прекрасного», чьи стихи были «овеяны Россией», и « в гроб ему положили лепестки розы из смертного венка А. А. Блока – его любимого поэта. И горсть земли – с его материнской родины, где он родился, вырос и вырастил в себе такую горячую любовь к Родине».

Родился  Владимир 16 марта 1900 г. в Сормове, в Нижегородской губернии.
Его отец — Вальтер Франк Диксон, был американский гражданин, родителями которого были британские подданные (отец – канадец, мать – англичанка), приехал в Россию в 1895 г. работать инженером-строителем на заводах нашего знаменитого Сормова. В 1898 г. он женился на Людмиле Ивановне Биджевской. От брака родился сын Владимир…
В 1900 г. семья, с трёхмесячным сыном, переезжает в город Подольск, Московской губернии, где Вальтер Диксон поступает на работу в компанию «Зингер».
Воспитанием маленького Володи занималась мать и гувернантка-француженка.
Уже в девять лет Володя Диксон становится учеником Подольского реального училища. В этом возрасте он свободно владел французским языком, но стихи писал на русском… Он очень рано начал писать.
В 1917 г. семья Диксонов переезжает в Америку…

Так было в сказочной России;
Пушистый снег, холодный час,
О вечера мои родные,
Сегодня вспоминаю вас.

Несутся маленькие санки,
Берёзы белые бегут…
На молчаливом полустанке
Ищу от сумрака приют.

Под песню тонкую печурки
Для чая греется вода.
Я с памятью играю в жмурки:
Ловлю минувшие года.

Но на чужом, на незнакомом,
На непонятном языке
Поёт о чём – то перед домом
Ребёнок с куклою в руке:-

И сразу боль в душе проснулась,
Погас опять мгновенный свет:
Глаза и сердце обманулись-
России нет, России нет.

В Штатах Владимир продолжил учёбу. И там, в 1921 г., со степенью бакалавра Владимир закончил Массачусетский технологический институт, в 1922 г. – Гарвардский университет со степенью магистра. Почти год проработал Владимир Диксон в компании «Зингер», и в 1923 г. принял предложение компании работать в парижском филиале уехал в Европу.
В Париже Диксон много пишет, активно занимается переводами молодых русских поэтов на английский язык.
«Перевожу я почти дословно – как переводил на английский Пушкина дворянин Панин» Искать рифмы на чужом языке нельзя; но можно сохранить музыку», — пишет он князю Д.А. Шаховскому 17 августа 1925 г. В журнале русской литературной культуры «Благонамеренный», издаваемом Шаховским, Диксон публикует статью о книге Д.П. Святополк-Мирского «Современная русская литература» (Нью-Йорк, 1926 г.) там же печатает и свои стихи.
В Париже среди близких Владимиру людей был Ремизов, так писавший об их дружбе: «Нас соединяла Россия и книги. Все часы после службы он посвящал ученью. Бретонские легенды и Византия, мне близкое, занимали его, и наши свидания заполнялись кельтами и византийскими веками. Пытливость и жажда знания меня трогали в нём, а ещё и сердце. В первый раз когда он пришел ко мне, я подумал, глядя на его: «Вестник с опущенными крыльями!». И за шесть лет нашей дружбы я понял и благословил его приход…». Повышенный интерес Владимира Диксона к житиям бретонских святых, «устремление к Бретани и Ирландии» Ремизов связывает с историей рода Диксона – предки его были шотландцы. Один из них за военные заслуги был одарён английским королём Вильгельмом III Оранским землёй в Ирландии. И Диксону виделась неуловимая духовная связь страны его предков с Россией: «Эта связь идёт не во времени и не в крови, а как-то под временем и в духе. Особенно эта связь сильна в понимании святости; в понимании жизненности веры; в какой-то неисчезающей, неизъяснимой надежде. И нечто совсем русское, чувствуется мне, есть в судьбах и страданиях Бретонских святых…»
«Родина дальняя», Россия для Диксона – вечно живая, обетованная земля которая хранит «драгоценную веру» отцов:

Верю в родины тайную силу
И храню молчаливый завет».

В поэтике Владимира Диксона, человека глубоко религиозного, значительное место занимает тема «небесной отчизны», и отчизна эта – Россия, «земля вовек святая»:

Только тобою живем на земле,
Духом любимая…

Все, что не Россия – для Диксона духовная «чужбина», «пустыня», в которой он и не пытается укрепиться.

Давно без родины живем,
Забыты там и здесь — чужие.

Но Диксон верит в новое обретение России, которое придет с «благословения Божия».
Драматизм жизни поэта – в поисках духовного пути к Богу.
Отсюда его готовность к самоотречению:

Если глаз ведет к соблазну —
Вырви глаз, иди слепым.
Неотлучно, неотвязно
Будешь ангелом храним».

Узнав, что князь Д.А. Шаховский уезжает на Афон для принятия иноческого пострига, Диксон пишет ему 2 июля 1926 г.: «Как я рад за Вас, что Вы будете в Церкви. Вне Христа – гибель… Я сам томлюсь ужасно: но нет во мне благодати, чтоб отречься от всего, чем спутан. И неправы Вы, говоря, что уходите от «литературы» по слабости; По благодати уходите. Не бегство, а исход. И Вы мне теперь сразу стали очень близки, и я Вас очень полюбил… В наши дни (всегда, но в наши особенно, я чувствую) Дух Святой веет над Россией…»

Это вечное слово – «Россия» —
Словно ангельский свет для меня,
Словно совести зовы простые,
Словно вихри снегов и огня.

Не напрасен мой путь, не случаен:
Там Россия – там пламень и лёд;
Но до мудрых, безумных окраин
Серединная жизнь не дойдёт.

Надо сердце иметь не такое,
Надо душу иную иметь,
Надо жить неземною тоскою,
Надо песни нездешние петь.

Глаз не видит, и уши не слышат,
Запечатаны болью уста:
Там Россия страдает и ищет,
Ищет Божьего сына – Христа.

Современники Владимира Диксона отмечали в его стихах «чистоту языка», «зависимость от  традиций всей русской поэзии» и «подлинный поэтический голос».
А.В. Набоков писал о «прекрасном языке и образной простоте» рассказов Владимира Диксона.
При жизни Диксона в Париже были изданы два его сборника: книга стихов «Ступени» (1924 г.) и книга стихов и прозы «Листья» (1927 г.)
Посмертно, в 1930 г. был выпущен сборник Диксона с предисловием А. Ремизова «Стихи и проза». Сборник, как и книга «Листья», вышел в основанном самим Диксоном издательстве «Вол». В этот сборник, который составили друзья и близкие Диксона, вошло всё, написанное им в 1926 — 1929 гг: сказки, цикл бретонских легенд, переложение житий святых, стихи и рассказы, литературные миниатюры о детстве, живо воссоздающие уклад жизни дореволюционной России.
Ремизов в предисловии к книге подчеркивал тонкий психологизм, присущий всему творчеству Диксона, «особый дар проникновения», близкий « по восприятию и способу выражения жизни» двум его современникам – Максу Жакобу и Джеймсу Джойсу, с которым Диксон состоял в дружбе.
В сборнике бережно собраны фотографии Диксона и рисунки из его тетрадей, дан указатель всех произведений из трёх его сборников с датами и местом их написания.

Содержание номера