ПОДВИЖНИК НАУКИ

190 лет назад в городе Твери родился Иван Егорович Забелин. Он станет великим историком и археологом, его трудами будет восхищаться российская интеллигенция XIX и начала ХХ века. Но в годы советской власти имя Забелина будет изъято из отечественной истории, потому что его идеи не вписывались в насаждаемую идеологию Он убедительно доказывал, что наш православный народ един: от крестьян до царей - все стремятся к спасению души, служат Богу и ближним, молятся и постятся, трудятся и празднуют по церковному календарю, соблюдая древние обычаи. Но этот счастливый, гармоничный мир был разрушен большевиками "до основанья, а затем"… они не смогли построить ничего лучшего. Сменившие их демократы преуспевают в этом ещё меньше, потому что служат не Богу, а золотому тельцу. Их бессилие особенно ярко проявилось во время страшных пожаров засушливого лета, которые стали настоящей репетицией конца света. Как же нам удержаться на краю огнедышащей пропасти, удалиться от неё и выйти к свету? Об этом мы можем узнать из забытых трудов Забелина.
Самородок
Сын коллежского регистратора и внук сельского священника, Ваня Забелин явился на свет 17-го сентября (29-го по новому стилю) 1820 года, а крещен был 19-го в Никольской церкви на окраине Твери. Много лет спустя он напишет о выходцах из глубинки замечательные слова, которые относятся и к нему самому: "А уж куды бывает метко всё то, что вышло из глубины Руси, где нет ни немецких, ни чухонских, ни всяких иных племен, а всё самородок, живой и бойкий русский ум".
Ваня рано потерял отца, мать с двумя детьми переехала в Москву. Здесь он пять лет провёл в Преображенском сиротском училище и пристрастился там к чтению исторических книг. Окончив училище, Иван не смог продолжить образование из-за недостатка средств и в 1837 году поступил на службу в Оружейную палату Московского Кремля. Она была в то время не только сокровищницей, но и хранилищем архивов царского двора за много столетий. Их разборкой поручили заниматься Забелину. Так, самоучкой он получил своё первое историческое образование.
Богатейший малоисследованный материал архивов сразу же сделал примечательными его ранние публикации. В 1840 году он написал свою первую научную статью - о выездах Царской семьи на богомолье в Троице-Сергиеву лавру. 
Забелин рассматривал историю как "естественную науку", и этим определилась бытоописательная направленность его трудов: "Домашний быт человека есть среда, в которой лежат зародыши и зачатки всех так называемых великих событий".
С любовью о царях
Отличающая черта его работ - это вера в самобытные творческие силы русского народа и любовь к низшему классу, "крепкому и здоровому нравственно, народу-сироте, народу-кормильцу". Но не меньше любил он и высший класс.
"Надо сказать, что в Московской Руси жизнь в царском дворце мало отличалась от дворянской и даже от крестьянской, - пишет Забелин в своей статье, - У царя жизнь течёт в большей роскоши, по тому же традиционному православному руслу, что у всего народа: тот же церковный круг богослужений, те же посты и праздники, обычаи". В православной монархии Иван Егорович видел естественную для русского народа форму государственности, установленную им самим в соответствии со своим характером и национальным самосознанием: "Каково государство, таков и народ, и каков народ, таково и государство".
Читая Забелина, чувствуешь, что он любуется нашим народом, не только простолюдинами, но и (страшно сказать человеку с советским и перестроечным сознанием!) царями и царицами. Нам 70 лет внушали, какие они были плохие. А Иван Егорович, выходец из низов, совершенно искренне восхищается сильной верой в Бога, которую имели самодержцы. Эта вера вдохновляла их на великие труды по укреплению государства, на его защиту от внешних и внутренних врагов. Русские государи и государыни служили своему Отечеству.
Чувство дома
В конце своей жизни, в Записных книжках учёный скажет: "Патриотизм есть чувство. Какое? Чувство семейного очага, чувство родной страны, чувствование в себе родной страны как своего дома, своей семьи. Чувство племенного народного эгоизма, себялюбия и самолюбия, именно народного, племенного.
Чувство своей жизни, своей истории, своей географии или местности, дома. Вы любите свой дом, свою деревню, свой город, уезд и т.д., распространяя эту любовь на всю родную страну. Если родная страна столько же вам дорога, как свой дом, своя семья, если вы чувствуете все её выгоды и невыгоды и сердечно об них заботитесь - вот вы и патриот.
Вера в народ, в его достоинства, в его дарование, в его силы политические, экономические, литературные, художественные, учёные и т. д. - такая вера служит основою патриотического чувства".
Академик из богадельни
Имея за плечами только пять классов училища, Забелин стал автором 250 книг, множества статей и публикаций исторических документов. Но поначалу Московский университет не пригласил молодого историка на работу из-за отсутствия у него университетского образования. Звание доктора исторических наук ему присвоил в 1871 году Киевский университет по совокупности опубликованных трудов без защиты диссертации. В 1879 году Иван Егорович возглавил Общество истории и древностей российских Императорского Московского университета; в 1884 году, в связи с юбилеем ОИДР, он был удостоен звания почётного доктора истории Московского университета, а через несколько месяцев - Санкт-Петербургского. Наконец, в 1892 году Академия наук избрала своим почетным членом Ивана Егоровича Забелина - того самого самоучку, который писал в анкетах в графе об образовании: пять классов сиротской богадельни.
В 1885 году он стал товарищем председателя Императорского Исторического музея. С 1887 года и до конца дней Забелин работал и жил в этом музее, который стал для него родным домом.
Иван Егорович служил науке совершенно бескорыстно, она была для него источником великой радости творчества, давала возможность духовного обогащения, с которым не могут сравниться никакие материальные блага. Для него это был путь к Богу, по которому он шёл сам и вёл за собой других.
В 1880 году Забелина официально попросили возглавить группу историков, которые должны были написать большую книгу по истории Москвы. Это был проект Городской Думы. Из нескольких статей учёного наиболее важная, по мнению исследователей, - "Взгляд на развитие московского единодержавия" (журнал "Исторический вестник" за 1881 год). Мысль Ивана Егоровича проста: московские князья думали об общем благе, старались "жить за один всем в единстве", и народ это понимал и поддерживал их. Народ-то и был носителем великодержавной идеи!
Много откровений можно найти в "Дневниках и Записных книжках Забелина" (опубликованы в 2001 году в издательстве имени Сабашниковых). Его мысли об истории Отечества оказались одновременно и взглядом в будущее; высказанные более ста лет назад, они сбывались на протяжении всего ХХ века и сейчас звучат пророчески. Вот лишь одно такое рассуждение:
"Государственные ошибки являлись, потому что в составе правящих и управляющих людей было много иноземцев, инородцев и иноверцев, для которых русское государство было простою служебною, кормовою статьею вольнонаёмного труда. Русское чувство государственности, каким отличались люди XV-XVII вв., в высокой степени поднятое Петром Преобразователем, совсем не просыпалось в сердцах инородцев и иноверцев, да и не могло в них существовать. Они исполняли долг службы, но не долг национального чувства. Их деяния сопровождались полнейшим равнодушием к интересам чужой для них страны. Этот чуждый русскому государству состав правящих людей давал, однако, тон и направление всей службе и для русских людей. Громадное влияние идей космополитических, т.е., в сущности, эгоистических, ибо для кого родина - весь свет, тот думает только о себе. Где всё - там ничего".
Свои труды Забелин завещал народу русскому. Последняя воля учёного гласила: "Наследниками своими я почитаю только свою родную дочь Марию Ивановну Забелину и Императорский Российский Исторический музей имени Александра III, поэтому в случае кончины моей дочери всё наследство без всякого исключения да перейдёт в собственность сего Исторического музея...".
Перед смертью Иван Егорович завещал Историческому музею 70 тысяч рублей (сейчас это миллионы), то есть вернул всё свое жалованье, полученное здесь за 21 год службы. И ещё 80 тысяч он пожертвовал на развитие науки.
Забелин умер 31 декабря 1908 года (13 января 1909 г.) и был похоронен на Ваганьковском кладбище. Добрая слава о нём сохранялась несколько лет…
Наказан забвением
"Но грянул семнадцатый год, - рассказывал писатель-историк Семён Иванович Шуртаков, - тысячелетняя история России стала заново переписываться, перекраиваться на чуждый ей фасон. Всё исконно русское, национальное подвергалось всяческому поношению, а что из духовного наследия прошлого можно было уничтожить - те же храмы, памятники - то уничтожалось. Из библиотек были изъяты сотни книг, в том числе и сочинения некоторых классиков - как устаревшие, "неправильные", наносящие вред делу воспитания нового поколения. Новое поколение воспитывалось под грохотание барабана и пение революционного гимна "Отречёмся от старого мира, отряхнем его прах с наших ног!"". Это на высоком, теоретическом, так сказать, уровне. А на уровне практической повседневности был лозунг проще и конкретней: "Долой старый быт!"
Когда речь шла об издании первого двухтомника И. Забелина, я умышленно умолчал название этого исторического труда. А назывались тома так: "Домашний быт русских царей" и "Домашний быт русских цариц".
И уж если "долой" формировавшийся в течение веков быт народа, что говорить о быте царей и цариц! В том же гимне на этот счёт словно бы специально сказано: "Ненавистен нам царский чертог!".
Столь же ненавистным новым правителям был и русский дух, которым веяло от книг самобытного учёного… На трудах Забелина был поставлен крест. Имя его было предано забвению. Если же кем-то из "красных" профессоров-историков изредка и упоминалось, то разве что в очернительном контексте. И так продолжалось не год, не семь, а семьдесят лет.
Вот откуда она, "неизвестность" этого русского талантливого самородка!
…Но наступило время духовного пробуждения. Снова стали издаваться труды Забелина. Ему посвящаются научные конференции. В Государственном историческом музее ежегодно проводятся "Забелинские чтения", на которых выступают крупнейшие историки России.
Исцеляющий язык
Всю свою жизнь Иван Егорович был "певцом старины", которая сейчас кажется просто древностью. Чего же в ней может быть интересного современным людям? А интересна (поучительна и полезна), прежде всего, великая любовь автора к предмету своего исследования, которую он передаёт читателям. Передаёт своим удивительным языком, оригинальным и выразительным, необыкновенно красочным и богатым, с архаическим, народным оттенком. Этим языком восхищался ещё Николай Васильевич Гоголь.
А мне запомнились слова старого интеллигента, с которым я лежал в больнице лет 30 назад: "Для меня лучшее лекарство - книги Забелина". Признаться, я долго не понимал значения этих слов. Оно открылось только в последние годы, когда в России стал методично разрушаться наш прекрасный язык, в чём не последнюю роль играли и средства массовой информации. Смесь английского с матерным русским оказалась гораздо хуже смеси французского с нижегородским двухсотлетней давности. Многие понимают опасность этого суррогата, но не могут найти противоядия от него. А им могут стать книги Забелина с их благоуханным, целебным русским языком.
Казнь русской культуры
Хотя Иван Егорович был большим любителем народных традиций, русской старины, он не соглашался с мнением старообрядцев, которые считали Петра I антихристом. Историк показал, что не от хорошей жизни Царь "прорубал окно в Европу", выводил патриархальную Россию на путь западноевропейского прогресса. Иначе она была бы уничтожена странами, раньше нас вставшими на этот путь.
Государственную необходимость, крайнюю нужду в точных науках Пётр осознал ещё в детстве, когда устраивал в Москве потешные военные игры. В Славяно-греко-латинской академии изощрялись в пиитике и красноречии, а юный Петр штурмовал со своими войсками потешные крепости, используя пушки и корабли. Год от года эти "потехи" становились все более серьёзными: западные наблюдатели с ужасом видели, что молодой Царь разумно поставил школу военной науки. И вскоре Россия начала одерживать блестящие победы на море и на суше.
Забелин показал, что вся жизнь Петра Великого была направлена на укрепление и прославление Российского государства. Для этого нужны были науки, производства, армия и флот; все, кто помогал Государю в их создании и развитии, стремительно продвигались по служебной лестнице, становились богатыми и влиятельными людьми. Ну а с врагов прогресса летели головы. В служении Отечеству Царь себя не жалел и других не щадил. Ради великой России он, как писал Забелин, забыл своё царское звание, всякого рабочего человека почитал своим другом.
Среди намоленных икон
Но больше всего мне понравилось выступление на чтениях настоятеля храма Всех святых в Красном Селе протоиерея Артемия Владимирова. Он рассказал, что в XIX веке Иван Забелин вдохновенно писал о прекрасном быте русских царей, который в ХХ веке был полностью разрушен вместе c бытом всего народа. Но вместо него не смогли создать ничего хорошего. "Быт превратился в бытовуху".
"Прекрасный русский быт был сметен, испепелён ради некоего фантома народного счастья, - сказал отец Артемий. - Оно состояло в том, чтобы не взирать на Небо, но копаться в земле.
Сменилось три поколения безбожников-материалистов. В результате мы имеем общество людей, которые находятся в плену у вещей. Холодных вещей фабричного производства, не несущих в себе теплоты и красоты. Их бездуховное собирательство - вещизм - становится болезнью миллионов. Вещи вытесняют людей из их жилищ, но люди продолжают таскать в свои "норы" всевозможный хлам.
Как сказал батюшка, "в погоне за евроремонтом отдельных квартир и целых городов мы теряем русскую душу - патриархальную, тёплую, горящую огнём христианской любви". И всё больше походим на Плюшкина. К счастью, есть прекрасное лекарство от этой болезни.
"Труды Забелина имеют способность изменять личность, устроение православной души, которая вырывается из плена вещей и начинает освещать вокруг себя самое пространство, - говорил отец Артемий. - Читая его книги, мы, взращенные на культе революции, можем отрешиться от "безумства храбрых", разрушения доброго старого ради пера жар-птицы нового, от убеждения, что "дело прочно, когда под ним струится кровь". Это действительно Учитель, золото знаний которого не украдено, не имеет ложной иностранной примеси. Его труды - это путь, по которому может смело идти каждый русский человек. А если у него есть дети, то по этому пути он может вести их за собой…