Великая Матушка

Заключительная часть беседы с человеком, сопровождавшим святые мощи в поезде-храме, - руководителем службы по связи с общественными организациями Миссионерского отдела Московского Патриархата протоиереем Сергием Поповым

За два года до того, когда шла мировая война и время было очень тяжёлое, в России появилась некая шпиономания. Немцы находились на многих руководящих постах, они были при дворе Императора. И некоторые из них, чего греха таить (сейчас это стало известно), были агентами влияния Германии. 
Но шпиономанию разжигали специально, проплачивали из-за рубежа, чтобы вызвать ненависть к Царской Семье, ведь Императрица Мария Фёдоровна происходила из немецкого рода, как и её сестра Елисавета Фёдоровна. Поэтому возводили клевету и на настоятельницу Марфо-Матриинской обители. К ней приходили разъярённые толпы, но её даже пальцем никто не тронул, - это ещё раз говорит о том, что Елисавета Фёдоровна была человеком совершенно необыкновенным. Я понимаю, как ей было грустно, как тяжело, но даже здесь не было ни слова в осуждение этих людей. Такова воля Божия.
- Но почему она не приняла, как волю Божию, неоднократные предложения германского канцлера покинуть Россию: всё было подготовлено для её благополучного побега?
- В своё время никто не вынуждал Елисавету Фёдоровну принимать православие. Но, сделав это, она выбрала свой путь - служение России, служение православию. Уже тогда она решила, что Россия - это её Родина. Как, знаете, есть отец родной и отец крёстный. И для Великой княгини Россия стала как бы крёстной матерью или отцом: у немцев это фатер-ланд, а у нас мать-земля. У неё не было никаких сомнений, где работать…
- …и где умирать.
- Ну, умирать она не стремилась. 
- Но осталась умирать в России, отказавшись от побега.
- Вы знаете, крысы бегут с тонущего корабля, а капитан уходит с него последним. Елисавета Фёдоровна не была крысой, она была капитаном в своей обители. 
- Но её уже забрали из обители и повезли на казнь. Образно говоря, её корабль затонул. Почему же и тогда она отказалась от предложения совершить побег?
- Но осталось огромное поле деятельности, Россия осталась, люди в ней остались. И Елисавета Фёдоровна вела себя именно как капитан, который сходит последним. Она осталась в служении до дня последнего. Я думаю, что даже в сердце у неё не было желания уехать и смотреть со стороны на мучения русского народа. Для неё это было невозможно. 
- Однако можно было продолжать добрые дела и на своей физической родине?
- Там и так оказалось много людей из России, которые могли это продолжать. Конечно, уехать в Германию и там заниматься делами милосердия, тоже было бы подвигом. Мы знаем, что многие русские совершали в эмиграции подвиги - духовного построения, благотворительности, создания учебных и культурных центров. Но она давно выбрала для себя другой путь и другой подвиг.
- В апреле 1918 года, на третий день Пасхи Марфо-Мариинскую обитель посетил Святейший Патриарх Тихон. После Божественной Литургии он долго беседовал с настоятельницей и, быть может, благословил её на крестный путь. В тот же вечер Елисавету Федоровну арестовали и сразу вывезли из Москвы, что, наверное, предвидели эти святые прозорливвцы.
- Содержание беседы мы не знаем, но сама встреча глубоко символична. После этого начинается крестный путь Елисаветы Фёдоровны. 
- Почему большевики стремились уничтожить всех членов Царской семьи, а к их близким родственникам, великим князьям и княгиням, были порой снисходительны?
- Не все большевики были такими кровожадными, среди них шли споры: то ли обменять пленников, то ли выпустить. Если бы Елисавета Фёдоровна согласилась уехать, её бы отпустили. Она не была символом ни монархии, ни контрреволюции. Таким символом была Царская семья. 
- Она решила добровольно остаться со своими родными и близкими до смертного часа?
- Да. За Елисавету Фёдоровну ходатайствовали, дорога к свободе для неё была открыта, но она по ней не пошла.
- Тем более могли отпустить её келейницу инокиню Варвару. Но она решила остаться со своей игуменьей. Зачем, почему?
- Как некоторые выбрали совместное пребывание с Царской семьей, хотя знали, чем это грозит, так и инокиня Варвара пошла по крестному пути со своей настоятельницей. Она осталась с Елисаветой Фёдоровной до смертного часа. Когда-то они поклялись всегда быть в месте, помогать и служить друг другу до дней последних. И свою клятву сдержали. Даже по смерти их святые мощи не были разделены: сначала их положили в один гроб. А в Россию мы привозили для поклонения часть этих мощей в общем ковчеге. 
Кстати, эти мощи были единственной и драгоценнейшей святыней, которая была у Русской Православной Церкви Зарубежом. И практически все антиминсы - те платы, на которых в ней служили, освящались зашитой в них частичкой этих мощей. 
- Большевики засыпали шахту, в которую были брошены святые преподобномученицы, но белогвардейцы откопали их мощи и увезли за границу. И в 1931 году, накануне их канонизации РПЦЗ в Иерусалиме произошёл поразительный случай: перед Царскими вратами стояли два запаянных гроба. Начальник Русской Духовной Миссии архимандрит Антоний (Граббе) на некоторое время остался там один. И неожиданно увидел, что гроб Великой княгини Елисаветы открылся, она встала из него и подошла к нему за благословением. Потрясённый отец Антоний дал благословение, после чего новомученица вернулась в свой гроб. А когда его открыли, помещение наполнилось благоуханием, присутствующие почувствовали "сильный запах как бы мёда и жасмина"… Как нам надо относиться к свидетельству архимандрита?
- Относиться как к свидетельству… Вы понимаете, за годы набралось много свидетельств о чудесах, связанных с мощами Елисаветы Федоровны и инокини Варвары. И это, в частности, послужило основанием для их прославления. 
Когда в Иерусалиме обсуждался вопрос о вывозе этой святыни в Россию, то монахини рыдали (я при этом присутствовал), словно отдают её в руки каких-то лютых зверей, рогатых и хвостатых. Такая была атмосфера отношений между двумя Церквами. Но когда мощи повезли по России, когда к ним стало благоговейно прикладываться огромное количество людей, отношение к нам у представителей РПЦЗ стало меняться. С нами ехал епископ Бостонский Михаил (ныне - епископ Женевский и Западноевропейский), в некоторые точки приезжали другие архиереи. Это триумфальное продвижение мощей молитвенное по России переломило ситуацию: они видели крестные ходы, собиравшие десятки тысяч людей, потрясающие молитвенные действия, как их встречают верующие, как на этих мощах расцветает дружба и приязнь вместо былой вражды и неприязни, - и не могли не полюбить людей, которые так полюбили святых преподобномуцениц.
- Вернувшись из этой поездки, за три года до официального воссоединения наших Церквей Вы сказали в беседе со мной потрясающую фразу: "Воссоединение происходит через мощи Елисаветы Фёдоровны и инокини Варвары". Тогда я не мог этого понять: восемьдесят лет враждовали, сменилось три поколения - и вдруг всё чудно переменилось из-за каких-то мощей… Но ваши слова оказались пророческими. Что же произошло: как могли святые мощи изменить сознание миллионов людей? 
- Тогда никто даже подумать не мог, что это может произойти так быстро. Народ наш православный (который мы часто ругаем) произвёл такое неизгладимое впечатление на иерархов РПЦЗ, что они во многом изменили свои взгляды на нашу Церковь. Поняли, что многие наши людские претензии, различия, разногласия, они второстепенны перед поклонением великой святыне. И тут надо искать не разногласия, а точки соприкосновения. На моих глазах епископ Михаил изменял свою позицию…
- Он тоже был противником воссоединения Церквей?
- И ещё каким. Мы с ним яростно спорили. Обычно не принято протоиерею спорить с владыкой, но я попросил у него разрешения, и он меня благословил. Время показало, что в этих спорах я был прав. 
- Поскольку Елисавета Федоровна и инокиня Варвара были самыми почитаемыми святыми в РПЦЗ, их мощи освящали антиминсы почти всех храмов, то никакое событие не происходило без благословения этих преподобномучениц (которые обрели жизнь вечную). Наверное, и во время поездки мощей по России Великая княгиня и её келейница работали над изменением сознания людей, искоренением вражды, пробуждением дружбы?
- За рубежом так считают. Так и я считаю: это заступницы и молитвенницы перед Господом за Россию, а не только за Русскую Зарубежную Церковь. Елисавета Фёдоровна и инокиня Варвара приняли мученическую кончину, исходя из своих христианских представлений о том, как человек должен вести себя перед лицом опасности и самой смерти. Они всё сделали по Евангелию и теперь имеют особое дерзновение перед Господом молиться о нас, грешных.
- Пять лет назад в интервью Вы сказали, не расшифровывая, такую фразу: когда сравниваешь себя с подвигом Елисаветы Фёдоровны, "то приходится переосмысливать многие оценки о себе, о своих близких". Что Вы имели в виду?
- Мы читаем Евангелие с некоторым лукавством: когда оно не выгодно для нас, говорим, что это некий образ, миф. А для святой Елисаветы Евангелие было руководством в жизни. При нашем сомнении, возможно ли это на практике, её жизнь является для меня и примером, и укором, и призывом к действию.

Святые мощи Великой княгини и преподобномученицы Елизаветы

В России мы часто связываем все надежды с государством, хотя это неправильно. Так и в Церкви все надежды возлагаем на священнослужителей. А Елисавета Фёдоровна никакого сана не имела и, тем не менее, считала себя христианкой, которая должна служить России. И сегодня мы начинаем привлекать к такому служению большое количество мирян, они являются будущим нашей страны. Если мы сможем создать такую православную общественность, которая будет иметь какой-то вес в обществе, заниматься благотворительностью, делами образования, культурные инициативы выдвигать, то мы поможем не только Церкви - всей России. Это, мне кажется, единственная спасительная ниточка, без которой мы не сможем сделать христианство живой кровью нашего народа. 
Правильно говорят, что немцы поодиночке все скучные и неинтересные, а соберутся вместе - народ, но мы, русские, без православия, если даже соберёмся, то не народ. С православием мы можем освобождать Москву от иноземных захватчиков, с православием мы можем восстанавливать разрушенные города, с православием мы можем творить чудеса и становиться святыми. А без православия мы можем строить только пятиэтажные трущобы, доносить друг на друга и отправлять в лагеря, а на войне становиться предателями Родины. Как сказал Достоевский, русский человек без православия - дрянь.
- Святейший Патриарх Кирилл, освятив недавно Храм на крови в Екатеринбурге, сказал, что мы даже представить себе не можем, кок попиралась вера православная в конце XIX - начале XX века: большинство интеллигентов похвалялись своим безбожием, многие ударились в оккультизм, а те, кто сохранил православную веру, боялись признаться в этом окружающим. За тот народный грех Господь послал нам тяжёлые испытания и большую кровь революций и войн. 
Но именно в то ужасное время жили великие святые Иоанн Кронштадский, Елисавета Фёдоровна, Патриарх Тихон, которые, в отличие от гнилой интеллигенции, вели народ не к погибели, а к спасению. И в наше время реанимации капитализма у нас есть единственная возможность не повторить ужасы ХХ века: мы должны следовать жизненному примеру не безбожников, а святых - таких, как Елисавета Фёдоровна?
- Должны следовать. И доносить до людей её образ, её мысли. Чтобы все знали, что такие люди были. И были во времена гораздо более трудных испытаний, чем сегодня у нас. Они выстояли. И они победили. И передали нам знамя победы. 
- В чём, на ваш взгляд, заключается духовное наследие святой преподобномученицы Великой княгини Елисаветы Фёдоровны?
- В том, что нельзя разделять служение Богу и служение обществу. 
- И священникам, и мирянам?
- Да, эти служения у всех должны быть совместными. Вспомните Святителя Алексия, который был великим подвижником, великим молитвенником и одновременно величайшим общественным деятелем, долгие годы сохранявшим Россию. 
У каждого из нас молитва должна обращаться в дело, а дело - сопровождаться молитвой.