Московская государственная консерватория имени П.И. Чайковского, расположенная на Большой Никитской улице — не только всемирно известное учебное заведение, но и концертный комплекс, в котором выступают знаменитейшие отечественные и зарубежные исполнители. Строительство Большого концертного зала, имеющего уникальную акустику и считающегося одним из шедевров русского архитектурного творчества, вместе со зданием консерватории шло с 1895 г. Его завершение стало не просто финальным аккордом возведения храма музыкального искусства. Вместе с Большим залом 20 апреля (7 апреля по старому стилю) 1901 г. была открыта новая страница в истории русской культуры.

Московская государственная консерватория имени П.И. Чайковского

Новое никогда не исключает предыдущее. Оно наследует богатства прошлого, стремится быть продолжателем, а не отрицателем. Потому что без традиции утрачивает не только право на открытия, но и вообще всякий смысл существования в культурном поле. Музыки это касается в первую очередь. Пифагор (VI-V вв. до нашей эры) и его последователи не случайно сравнивали весь зримый мир с огромным музыкальным инструментом. А в древнегреческих мистериях – театрализованных представлениях о жизни богов и героев — человеческий организм представлялся в виде лиры. Древняя Греция во многом стала для европейцев-христиан основой культурных и созидательных потенциалов. Поэтому каждый древнегреческий артефакт возбуждает в нас не только любопытство к античной красоте, но вытряхивает наше сознание из микрокосма настоящего и встраивает его в макрокосм вечного. Как ноту в общий гармонический ряд. Как инструмент в великолепный оркестр.
Сможем ли мы услышать этот оркестр и стать его протагонистами? Зная общекультурный контекст, можно только догадываться, какую задачу ставили перед собой архитектор Василий Загорский и его соавторы художник Николай Бондаревский и скульптор Александр Аладьин, спроектировавшие и отстроившие вестибюль Большого зала в духе античного храма. Но вряд ли они слепо следовали моде на «антику», прижившуюся в городской архитектуре XVIII-XIX вв., или лепили красоту ради красоты. Скорее всего, подразумевалось, что традиционные формы и сюжеты разбудят у зрителей чувство прекрасного и увлекут их в некий Элизиум, где великие тени обеспечат связь прошлого с настоящим и будущим.
Идея сработала, работает она и поныне. Перед входом в Большой зал нас встречают копии греческих статуй-амазонок Кресилая и Фидия, некогда украшавших знаменитый храм Артемиды в Эфесе. Белые мраморные колонны влекут наше воображение вверх, где живут божественные звуки. Многочисленные арочные перекрытия, украшенные горельефами с изображением Святой Цецилии, которая в христианстве считается покровительницей искусства, встречают нас, как талисманы-обереги от праздности и суеты.

Когда фойе наполняется гулким шорохом и шепотом, предваряющим музыкальный вечер, память услужливо подсказывает: эти шорохи и шепоты рождены не сейчас, а давным-давно, 110 лет назад, ветреным апрелем. В полдень прошел молебен и состоялось освящение Большого концертного зала. Звучало Приветствие Русского Хорового Общества «На земле родной, на Руси святой», музыку для которого написал профессор Московской консерватории Михаил Ипполитов-Иванов и Гимн Консерватории «Воздвигнут храм искусству дорогому», написанный преподавателем Федором Кенеманом. А вечером того памятного дня через сверкающий вестибюль в огромный оливковый зал прошли гости: государственные деятели, музыканты, композиторы, корифеи русской музыки, меценаты и основатели консерватории. Заполнились партер и амфитеатры. Парадные ложи заняли сенаторы и Его Императорское Высочество вице-председатель Императорского русского музыкального общества Великий Князь Константин Константинович. Пылали люстры. Выплывший на сцену симфонический оркестр напоминал красивый корабль. Взмах дирижерской палочки – и грандиозный концерт, в который вошли увертюра к «Руслану и Людмиле» Глинки, «Франческа да Рамини» Чайковского, «В Средней Азии» Бородина, увертюра Рубинштейна, написанная на открытие нового здания Петербургской консерватории в 1894 г., и 9-я симфония Бетховена – начался. И вместе с ним – та жизнь русской музыкальной культуры, одним из кровеносных сосудов которой стал Большой концертный зал московской консерватории.

В конце XIX-начале XX века директор Московской консерватории Василий Сафонов мечтал, чтобы она «служила на славу отечественного искусства». Большой зал материализовал мечту музыканта. Но оказалось, что слава – понятие полифоничное и многослойное. Сложное, как судьба. Меняясь вместе со страной, Большой зал консерватории становился то лазаретом в Первую мировую, то местом митингов и собраний революционеров 1905 г., то кинотеатром в 30-е гг., то жертвой бомбовых ударов в сороковые-роковые. Но обязательно возвращался к истоку. К своему предназначенью. С 15 мая 2010 г. в зале ведутся масштабные реставрационные работы. Он молчит. Но Москва обещает, что с середины июня 2011 г. Большой зал вновь обретет голос. Будет восстановлена его звуковая уникальность, загудят трубы знаменитого органа, зазвучат архитектурные, скульптурные и живописные партитуры в первозданном, неизменном исполнении. Прошлое вновь оживет в настоящем. Настоящее начнет складывать будущее. Большой концертный зал консерватории спустя 110 лет после своего открытия вернется к нам, чтобы воссоединять музыку, мечту, судьбу и времена.