Екатеринбург для меня - место разлуки, скорбной и жестокой; для них - он место завершения долгого крестного пути, жизни, полной горького разочарования, и отход от нее в вечность.

...В России еще горят два очага, откуда в беспросветной ночи ярко светит пламя верности. Это, с одной стороны, - небольшая по численности, но сильная духом южная армия добровольцев, которая самоотверженно сопротивляется советским бандам, вдохновляемым германцами, с другой же стороны - император Николай II, за дощатой оградой своей тюрьмы, также стоит до конца за Россию. Поддерживаемый императрицей, он отверг все предложения немцев. Ему уже нечем жертвовать, кроме своей жизни, и он лучше готов отдать ее, чем примириться с теми, кто погубил Россию и отнял ее честь. И вот смерть приходит... Но и смерть не в силах разлучить тех, кого так неразрывно связала жизнь: она уносит одновременно всех семерых, объединенных одной несокрушимой верой и пламенной любовью.

Я сознаю, что события говорят сами за себя. Все, что бы ни сказал я, в порыве охватившего меня волнения, при воспоминании о тех полных скорби днях, могло бы показаться слабым и неуместным в сравнении с потрясающим значением фактов.

Но я выскажу только свое убеждение: не может быть, чтобы те, которых я описал, напрасно пролили свою кровь. Не знаю, ни когда это будет, ни как совершится, но настанет день, - и это без всякого сомнения, - когда достигшая крайнего предела жестокость, точно сама истекая кровью, ужаснет человечество... Тогда в воспоминании об этих жертвах человечество найдет непреодолимую силу для своего возрождения.

Как бы глубоко ни возмущалось сердце, как бы громко оно ни взывало к мщению, - было бы оскорблением их памяти желать, чтобы кровью была искуплена их чистая кровь.

Император и императрица думали, что они умирают за отчизну. Они умерли за все человечество. Их истинное величие не в императорском достоинстве, но в достижении высших человеческих добродетелей, до которых они постепенно возвысились. Они стали духовно совершенны; это дало им не земную, преходящую силу, но чудесную твердость и ясность души древнехристианских светочей, против которых бессильна людская злоба, и которые торжествуют в самой смерти.

Последняя фотография императора Николая II.
Снимок этот сделан одним из красноармейцев,
состоявшим в охране царской семьи, за несколько
дней до убийства. После убийства, боясь держать у
себя снимок, он подарил его германскому
военнопленному, который, в свою очередь, передал
его пастору, бывшему духовником германских
военнопленных Екатеринбургского района.

Продолжение: - ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ. ЦАРЕУБИЙСТВО

"Благотворительный фонд РУССКАЯ БЕРЁЗА "

Ссылки

Поиск

ТРАГИЧЕСКАЯ СУДЬБА РУССКОЙ ИМПЕРАТОРСКОЙ ФАМИЛИИ

Воспоминания бывшего воспитателя Наследника Цесаревича Алексея Николаевича Пьера Жильяра

Заключение

Оглавление