МОНАХ

Посещала я в больнице на Яузе батюшку. Давно это было, может, лет пятнадцать назад.

И одновременно с батюшкой находился на лечении в этой больнице монах (ныне приснопамятный) — схиигумен Г.

Прихожу в очередной раз в больницу, захожу в вестибюль, иду по коридору — ни души; заглянула в палаты к батюшкам —пусто, подхожу к кабинету главврача, стучу. Женский голос отвечает. Открываю дверь. За столом сидит главврач в белом халате — женщина средних лет, смотрит на меня каким-то неподвижным взглядом, приглашает войти.

Вхожу, сажусь на предложенное место и все пытаюсь задать вопрос о пропавших больных, о батюшках, а она будто не слышит меня.

Наконец в себя приходит и говорит: «Вы о больных спрашиваете? Сегодня мы перевели их в другой корпус, в этом здании начинается ремонт. А батюшек я выписала, обоих, выздоровели, — и, помолчав, добавляет, — Вы первая вошли сюда после моего потрясения, и я должна кому- то о нем рассказать. Значит, это будете Вы. Прошу, выслушайте».

В недоумении я наклоняю голову в знак согласия выслушать ее исповедь.

«Вам, скорее всего, известно, что в нашей клинической больнице мы лечим такие заболевании, как у Ваших знакомых батюшек, облучением. Для того, чтобы сохранить жизненный процесс в организме, не убить его, мы тут же назначаем противоядие, чтобы Вам было понятно. Так вот, молодому батюшке было назначено такое лечение. Когда приходил назначенный час, сестра приходила за ним и вела в кабинет. Он безропотно шел, как говорят в монастыре, «за послушАние». Потом сестра возвращала больного в палату, в мензурке оставляла для него таблетки, которые он должен будет принять, и удалялась. Теперь, когда их выписали здоровыми, а других временно переселили, я велела сделать уборку в палатах, собрать, если где окажутся лекарственные препараты и уничтожить. И вот, перед Вашим приходом прибегает ко мне сестра и говорит, что тумбочка молодого батюшки полна таблеток! Мне трудно было этому поверить, я ведь только что выписала его здоровым! Я прошу проверить, что это за лекарство, и таблетки пересчитать.

Сотрудники подтвердили, что это именно то лекарство, которое больной должен был принимать как защитное средство против облучения. Таблетки были целы — все до одной. Это значит, что больной не принят ни одной таблетки. Вы понимаете?! — восклицает она, — мы его облучали! — а без противоядия ОН ДОЛЖЕН БЫЛ УМЕРЕТЬ. А ОН… ВЫЗДОРОВЕЛ.

Такое могло произойти только с монахом», — заключила она, будто издалека, находясь мысленно в тайных глубинах Духовного озарения-прозрения.

Бедная женщина опять погрузилась в глубокое раздумье, и мне показалось, что она даже не замечает, что я прощаюсь и ухожу. Так велико было ее потрясение. Потрясение лечащего врача, который в практике своей столкнулся с ЧУДОМ БОЖИИМ. А ведь, казалось, наука так грамотно и точно все рассчитала…